Гнесинка – школа уникальная. Входящая в знаменитый «Гнесинский Дом», основанный Еленой Фабиановной Гнесиной, школа-десятилетка им.Гнесиных с самого начала своего существования притягивает талантливых детей, как магнит. И с завидным постоянством выпускает в мир неординарных музыкантов. Гнесинцы – словно особая каста музыкантов. Об этом феномене Гнесинки мы уже рассуждали с одним из её выпускников, известным скрипачом, основателем фестиваля «Возвращение» Романом Минцем. Тогда же Роман упомянул, что школа готовит юбилейный концерт оркестра «Гнесинские виртуозы», которому недавно исполнилось 25 лет. Дата «Икс» была назначена на 3 апреля. И, так как в концерте принимал участие знаменитый выпускник Гнесинки, пианист Борис Березовский, логичным шагом стала встреча именно с ним.
Борис Березовский настолько известная личность, что рассказывать о том, кто он, - трата времени. Скажу лишь, что харизма и обаяние его индивидуальности таковы, что, даже расшифровывая нашу беседу, я постоянно ощущала эту мощную витальность. Да и разговор получился не совсем «журналистским» – в домашней обстановке, дети носятся, чай пьём с печеньками, испечёнными его младшей дочкой… Начали, конечно же, с воспоминаний о школьных годах в Гнесинке.
-Борис, кто Вас привёл в Гнесинку?
-Тогда было два варианта: можно было попасть либо в Гнесинку, либо в ЦМШ. Мои родители выбрали Гнесинку, потому что моя сестра уже там училась, у Ирины Сергеевны Родзевич. Они были очень довольны, им всё там нравилось. Как говорится в русской пословице, «от добра добра не ищут», и они решили отправить меня в Гнесинку. Я очень рад, что так всё получилось, потому что школа замечательная, тихая, спокойная.
Очень я любил Зиновия Исааковича, хотя несколько раз нас вызывали в его кабинет, как он тогда у нас назывался, «газовая камера», потому что он там постоянно курил. То за выбитые окна, то Миша Лидский флаг советский сжёг…Потом мы очень боялись, потому что нас вызвал ЗИФ и сказал: «Вот сейчас приедут и будут разбираться!» Естественно, никто не приехал (смеётся). Но он был очень мудрый человек, замечательный директор. И эта особая атмосфера Гнесинки действительно как-то успокаивала: мне нравилось, что там не было такой конкуренции, как в ЦМШ. У нас было гораздо более спокойно и приятно. Такая ситуация меня очень устраивала, я мог делать то, что хотел. Нас не очень за все остальные предметы ругали. Конечно, мы занимались и математикой, и прочее-прочее, но основной была музыка.
-Кто с Вами учился в одном классе?
-Многие, естественно. Но, скажем, те, с кем я сейчас поддерживаю отношения, были на класс старше. Это Катя Державина, Оксана Глоба (она сейчас работает в театре Фоменко). Антон Мартынов, который был в нашем классе, сейчас живет в Париже. Лена Розанова тоже в Париже. Многие уехали. Несколько человек уже, к сожалению, на том свете. Из тех, с кем я продолжаю общаться, - это Катя Державина. К сожалению, с Мишей Лидским мы не поддерживаем отношения, хотя я его всегда очень ценил, мне нравилось слушать, как он играет. Миша был очень продвинутый, и в плане музыкальной литературы, и во всех других планах. Для меня это было стимулом.
-Вы относились к разряду хулиганов или были паинькой?
-Я и там, и там был. Видимо, с детства у меня такая позиция – я посредине. Всегда тянулся к хулиганам, но, тем не менее, понимал, что это может плохо закончиться (смеётся).
-Ваш первый наставник в Гнесинке?
-Ирина Сергеевна Родзевич, конечно. Я с ней очень много занимался. Она не из тех людей, которые «прессовали». Это тоже мне нравилось в Гнесинке: у нас не было такого прессинга в школе, когда давят, давят, давят…Всё было как-то очень естественно, органично и спокойно. Пожалуй, это основное качество Гнесинки, при том, что и качество обучения замечательное.
Продолжение статьи читайте на сайте газеты "Музыкальный клондайк"
Тексти фото: Ирина Шымчак