После 3-недельных каникул в летнем лагере знаменитого фестиваля Вербье учащиеся МССМШ (колледжа) им. Гнесиных вернулись в Москву. Александра Дзюбенко, Глеб Изотов и Федор Тишкевич рассказали, как провели время в Швейцарии.
- Какие впечатления в целом? Не зря съездили?
Александра: Очень понравилось, колоссальные впечатления от общения с музыкантами «взрослого» оркестра и нашими сверстниками.
Глеб: Интересно в творческом плане - мы там сильно развивались.
- Каким образом?
Александра: Мы играли очень сложные произведения, которые до этого не играли никогда…
Глеб: …И мы делали это очень быстро, в том смысле, что за короткое время осваивали сложный репертуар.
- Злые педагоги заставляли «work hard»?
Александра: Наоборот! Обстановка была доброжелательная и дирижеры все время повторяли: «You must have fun».
- Этому разве можно научить?
Александра: Можно научить слушать не только себя, но и других, понимать то, что ты являешься частью организма, где важен каждый элемент.
- Расскажите подробнее, что такое Вербье и Music Camp?
Глеб: Вербье - небольшой городок в горах, горнолыжный курорт, который стал всемирно знаменитым благодаря одноименному фестивалю, который там ежегодно проводится уже много лет.
Александра: Music Camp – это молодежный музыкальный лагерь фестиваля Вербье, где все примерно как у взрослых музыкантов, но не так сложно. Фестиваль Вербье начинается 19 июля и пока он идет, известные дирижеры со сводным оркестром фестиваля (для участия в нем приглашают лучших музыкантов со всего мира), а также приглашенные ансамбли и солисты каждый день дают по несколько концертов. Из участников Music Camp тоже сделали оркестр, но концертов было всего два.
Глеб: Дело в том, что фестиваль Вербье – это одно из самых крупных музыкальных событий на планете, и чтобы его увидеть туда приезжает масса народу. Мы встретили там Евгения Кисина, семейство Майских и посетили репетицию Гергиева – он дирижировал симфоническим оркестром фестиваля.
- Как вы попали на репетицию Гергиева?
Александра: Каждый вечер мы ходили на концерты фестиваля, но когда был концерт Гергиева, попасть на него не получалось из-за расписания, и нас привели, чтобы мы хотя бы репетицию посмотрели. Это было в один из наших последних дней в Вербье. А перед началом фестиваля нам тоже удалось попасть на репетицию с известным дирижером Чарльзом Дютуа - оркестр репетировал современное сочинение, которое исполнялось впервые.
Глеб: Муть редкостная. Она шла первым произведением на концерте, но зато потом играли Девятую симфонию Бетховена.
- На концертах вам интересно было?
Глеб: На концертах мы пытались пробраться на более хорошие места, нежели нам предоставила администрация.
Александра: Нам всегда выделяли места ряду на двадцатом, но мы туда никогда не садились, а ждали, пока все сядут и усаживались ряд на третий. Мы не зря это делали, потому что наблюдать за музыкантами чисто профессионально очень интересно.
Глеб: А поиграть на их инструментах – вообще классно! Мы увидели там очень необычные инструменты, например, французские контрабасы начала прошлого века.
- Как вам это удалось?
Александра: В антракте мы залезли на сцену посмотреть инструменты, сказали, что мы контрабасисты из Music Camp, нас сразу узнали, потому что мы как-то репетировали вместе и нам дали поиграть на их инструментах. Это было классно! Кстати, и для нас арендовали очень хорошие инструменты.
- Расскажите про свой приезд в Вербье.
Александра: Мы прилетели в Женеву. Там в аэропорту встречали участников, и когда все собрались, нас повезли в Вербье. От Женевы мы ехали часа два и все это время вокруг потрясающие пейзажи – горы, озера, красота!
Федор: Да, горы повсюду, люди живут окруженные этой красотой и какое-то невероятное, странное для нас спокойствие. Они как будто отгорожены этими горами от всего остального мира.
- Как вы устроились в плане быта?
Александра: Жили мы в шале – домики такие. Это база для горнолыжников, там нас и разместили. Взрослый оркестр тоже жил в похожих шале.
Федор: Когда нас расселяли, видимо, специально старались перемешать, чтобы ребята из одной страны не жили вместе.
Александра: Еще там были стаффы…
- По-нашему – пионервожатые?
Александра: Да, типа этого. Молодые ребята-спортсмены, почти все из Вербье; многие – горнолыжные инструкторы.
Федор: А самый главный был француз Реми, ему на вид лет 50-60. Его все уважали и слушались в основном его.
- Репетиции были каждый день?
Федор: Было два выходных – две субботы, когда для нас устраивали активный отдых.
Александра: Это называлось Activity и развлекали нас отлично. В первую неделю мы поехали гулять в горы, прокатились на фуникулерах и открытых подъемниках. Было потрясающе…
Глеб: Да, подниматься на фуникулерах было очень приятно, а вот когда мы шли пешком обратно, мы по-настоящему прочувствовали всю прелесть альпийского воздуха.
Федор: В горах на высоте 3000 м нас кормили на обед местным деликатесом «фондю». На столе стоит газовая горелка, на ней кастрюля с кипящим сыром, туда мокаешь хлеб и ешь. Необычная для нас еда. А во вторую субботу нас повезли на озеро плавать на каяках.
- Все умели это делать?
Александра: Нас учили, потому что действительно никто не умел. Я сначала боялась, нас еще стаффы опрокидывали специально – игра такая была. Но потом ничего – освоилась.
Глеб: Мы тоже не терялись и опрокидывали стаффов в ответ.
- В город вас отпускали?
Федор: Только тех, у кого были разрешения от родителей и уже под конец, наверное, считали, что нам надо адаптироваться. А город очень тихий и спокойный, нет ни одного дома выше трех этажей. Дома все деревянные, сельские, и прямо в этих домах располагаются, например, магазины швейцарских часов, или банки. Забавно.
- Вы с кем-то подружились, может, контактами обменялись?
Александра: Со всеми!
Глеб: Но не сразу. Для ребят из России главной проблемой был язык. Особенно в первый день – даже фотографии у всех одинаковые – просто сидит русская делегация. Все сгрудились, как пингвины, и разговаривали на своем. А остальные, мультиязычные культуры, сразу начали болтать, общаться, перемешиваться.
- Кто был вам ближе всех по духу и понятнее?
Федор: там был один очень интересный паренек – Нейтон, он из Парижа. Он даже немного говорил по-русски, потому что собирается поступать к нам в консерваторию и берет уроки у педагога во Франции. Вот он очень добродушный, открытый человек, любит Россию, это было особенно приятно.
Глеб: А по-моему надменный и самовлюбленный тип, а Россию любит, потому что ни разу в ней не был.
- По музыкальной части у вас были претензии к коллегам?
Федор: Конечно, как всегда, кто-то лучше, кто-то хуже, но явных аутсайдеров не было – состав подобрался очень сильный.
Александра: Мне очень понравилось, что независимо от уровня исполнения ко всем относились одинаково приветливо и мы постоянно менялись внутри оркестра: то есть у всех была возможность посидеть концертмейстером, посидеть на первом пульте и увидеть с разных сторон жизнь своей группы. Обычно сидишь на одном месте, а здесь перемещения добавили новизны. Был даже момент, когда нужно было послушать контрабасы, и нас – все 4 контрабаса – посадили практически на место дирижера, в центр, и мы совершенно по-другому все услышали и соответственно сыграли.
Глеб: Ведь не секрет, что расположение инструментов между собой иногда дает интересные плоды. От перемены мест слагаемых сумма получается другая.
- Как реагировали дирижеры, если кто-то делал ошибки?
Глеб: Подход к воспитанию детей был очень странный для нас. Обычно, если что-то не получается – все, иди, ты проклят. Там, даже если что-то не так, никакой жесткой реакции, исключительный позитив, который всегда исходил от дирижера и участников оркестра. Мне эта обстановка показалось очень странной - ну что как с детишками? Давайте уже займемся серьезным делом. В итоге мы неплохо сыграли довольно сложные вещи.
Александра: Дирижер не ругался, но всегда много и долго говорил. Он говорил-говорил, говорил-говорил, минут по 20, в конце концов это даже надоедало.
Глеб: Нам же предварительно прислали бешеное количество нот, которые мы долго распечатывали. Мы думали, что приедем в Вербье и будем срочно делать очень сложную программу, с утра до вечера репетировать, нам будут выносить мозги, и мы были в напряжении. Все оказалось гораздо проще. В этой детской обстановке, несмотря на разговоры дирижера, мы полностью прошли всю программу.
Александра: Удивляло, что даже в ситуации, когда времени нет, концерт на подходе, надо еще много сложного подготовить, дирижеры вели себя очень расслаблено.
- Академичности вам не хватало.
Глеб: Да, не хватало, но, несмотря на это, все получалось.
- Ваши концерты были вместе со взрослым оркестром?
Александра: Нет, отдельно. В программе было написано, что в такой-то вечер выступает оркестр Music Camp.
- Народу было также много, как на взрослом? Билеты продавались?
Глеб: Ползала обычно, но зал очень большой, а билеты были бесплатные. В принципе, и бомжи могли прийти погреться.
Александра: Какие бомжи?! Там нет бомжей, это Вербье!
Глеб: Бомжи есть везде. Это точно.
- Разница менталитетов общаться не мешала?
Федор: Сначала много было шуток про водку, медведей и балалайку, но про водку особенно.
Александра: Причем надо заметить, что некоторые там водку любят не меньше русских.
Федор: Тем не менее, обстановка была очень дружелюбная, никто не ссорился, шутки все воспринимали нормально. Но один момент, связанный с разницей менталитета, все же был.
- Расскажете?
Федор: 19 июля, в день открытия фестиваля, нас – все 8 групп – повезли на концерт, а машин было всего 4. Поэтому всегда делали 2 заезда. Нас привезли, мы все прослушали, открытие было просто грандиозное – оркестр, вокалисты. И во время концерта, как раз когда исполняли «Оду к радости», началась гроза. После открытия все вышли – идет жуткий ливень. Наши вожатые нахватали детей буквально в охапки и напихали всех в эти 4 машины, как могли.
Александра: А когда мы с Глебом вышли, нас никто не встретил и машин мы не увидели.
- Как это получилось?
Александра: Потому что все сидели на своих местах, а мы были впереди и вышли отдельно от остальных. Где машины, где стаффы мы не знали и пошли на парковку, думали что они там.
Федор: И дальше такая картина: едут 4 машины, в одной из них я, нас внутри человек 10, все на коленях друг у друга, играет музыка и вдруг видим, по дороге идут двое ребят, мокрые насквозь, подбегают к каждой машине и буквально умоляют посадить их тоже. Это были Александра и Глеб, промокшие до нитки. Но ни одна машина не остановилась.
- Почему?
- Федор: Не знаю, трудно сказать. Видимо, у них вообще это не принято, они больше любят следовать правилам.
Александра: Причем ребята, которые сидели в машине, в частности, Рита, кричали, что надо остановиться, что это мы, но никакой реакции.
Федор: Закончилось тем, что Глеб начал стучать в стекла автомобилей, чтобы они остановились. Никто все равно не остановился, и тогда Глеб догнал одну машину и ударил ногой по колесу. Это был русский жест отчаянья, но его восприняли как проявление агрессии. Самое удивительное, что все вожатые, которые находились в этот момент в машине, смеялись.
Александра: Когда мы вернулись в лагерь, вожатые сказали Глебу, что он должен извиниться за проявленную агрессию. Меня эта история возмутила! Эти люди несли за нас ответственность и должны были помогать. Нормально было бы проявить хоть какую-ту заботу, или предложить помощь хотя бы потом, но все вели себя так, как будто они все сделали правильно. Я искренне не понимала, почему я должна извиняться, а они не понимали, на что мы обижаемся. После этого случая у меня возникло ощущение, что всем на нас наплевать, и если что-то произойдет, никто не поддержит, не поможет. Это очень неприятно. Потом, правда, все улеглось.
Федор: Там вся администрация и стаффы общаются исключительно в деловом стиле. Они улыбаются, говорят приятные вещи, но ты чувствуешь, что ничего человеческого за этим не стоит.
Глеб: Короче, кругом одни калькуляторы с пластиковыми улыбочками.
- А между участниками лагеря конфликты не возникали?
Федор: В основном все было спокойно и дружелюбно, но случилась одна драка, очень необычная. Вот когда русские дерутся, страшно смотреть, а тут все как-то интеллигентно. С чего все началось: стоит испанец, никого не трогает, ест пирожное. К нему подходит француз и ни с того ни с сего начинает ему это пирожное размазывать по лицу.
- ??
Глеб: Понимаете, вот такие европейские избалованные дети.
Федор: В ответ испанец отвесил пендаля, но и за французом не пропало – он снял с ноги увесистый такой тапок, размахнулся и прямо по физиономии его этим тапком. Тапок потом демонстративно выкинул в урну.
Глеб: Русский за это врезал бы как следует, а тут вот так. На этом моменте их разняли.
- Как выдумаете, для чего создан этот лагерь?
Глеб: Говорят, в Вербье много лет одни и те же лица, вот, возможно, для поиска новых.
Федор: А возможно, для поднятия статуса. Пиар такой.
- В Вербье хотите еще раз съездить?
Александра: Я хочу попасть в старший оркестр.
- Как это сделать?
Глеб: Надо отослать свои видеозаписи. Но изначально требуется быть просто классным музыкантом. Профессиональный уровень там невероятный. То, что они творят, нам пока и не снилось.
- А как они сыгрываются?
Глеб: Во-первых они высококлассные профессионалы и очень много репетируют.
Александра: Умение быстро сыгрываться и приспосабливаться к новому дирижеру – часть профессионализма. Там было 2 оркестра – камерный и симфонический, а дирижеров – гораздо больше. Они каждый день менялись.
- И у вас тоже?
Александра: Нет, у нас были три дирижера - каждую неделю другой - но концертов только два. А взрослый оркестр давал концерты ежедневно и с разными дирижерами.
- Зачем каждый день менять дирижеров?
Глеб: Чтобы узнать разные техники управления. Каждый дирижер – это целый мир…
Александра: Еще потому что для фестиваля важно собрать как можно больше звезд, известных музыкантов. На одном из концертов исполняли Реквием Верди и для этого отдельно пригласили дирижера – специалиста именно по Верди. Такое часто бывает. Поэтому дирижеров было много.
- За 3 недели по дому соскучились?
Федор: Я за это время так привык к местному укладу и распорядку жизни, что мне уезжать не хотелось. Я бы там с удовольствием пожил еще пару месяцев. У меня вообще, можно сказать, мировоззрение поменялось.
Александра: У меня тоже. Я там многие вещи переосмыслила, мне даже захотелось стать другим человеком. Это касается не только музыки, но, возможно, и некоторых жизненных ценностей. Появилось много наблюдений и поводов подумать.
- Как вас провожали?
Александра: Мы уезжали в 3 часа ночи, поэтому особых проводов не было – нас довезли до аэропорта и все. Сказали, что надеются, что мы улетим вовремя. Местный деловой стиль. Но впечатления о Вербье у всех остались очень яркие и теплые. Мы с удовольствием вспоминаем время, проведенное в Music Camp.
Беседовала Светлана Царева