Интервью с Еленой Константиновной Романовой к 20-летию «Ритм-театра».
— В этом году «Ритм-театр» отмечает юбилей — 20 лет! Елена Константиновна, расскажите с чего все начиналось?
— Когда я придумывала названия для моего коллектива, то знала сразу, что с ребятами мы будем всячески экспериментировать, как в самой настоящей научной лаборатории. Мы и называем лабораторией наш «Ритм-театр». А театр — субстанция хрупкая. На ранних этапах он просто не может существовать без какой-либо поддержки. Но нам повезло, ведь Михаил Сергеевич Хохлов заметил нас, когда мы выступали в Доме музыки в рамках Пятого международного фестиваля аутентичного музыкально-театрального искусства «Московское действо». На это событие приезжали артисты из разных стран, исполнители свободного танца. Мы представляли ритмику Далькроза, которая лежит теперь в основе всех наших занятий в МССМШ. Но мы не просто продемонстрировали какие-то основные ее приемы, мы еще их театрально обыграли. Спектакль назывался «Ритм-путешествие»: условно путешествуя, мы показывали, как зарождалась ритмика.
После такого дебюта Михаил Сергеевич пригласил нас поучаствовать в фестивале «Январские вечера». Для них мы сделали спектакль «Маски», который строился на основе «Ритм-путешествия». Кстати сказать, так совпало, что мы с «Вечерами» ровесники: у «Ритм-театра» юбилей в этом году, а у фестиваля — в следующем!
Уже тогда я решила, что театр будет авторским, и я буду сама писать сценарии, подбирать музыку. А совсем новый спектакль мы сотворили в 2006 году. Он назывался «Город Пень» — о жизни насекомых. Эта история нашла горячий отклик. После этого представления я поняла, что он несколько определил направленность деятельности театра. Мы старались придумывать не совсем обычные спектакли. Хотелось все приблизить к сегодняшнему дню, осовременить. Я думаю, что без ориентира на сегодняшний день, театр — это музей. Хотелось делать все интересно!
— Что еще удалось придумать?
— Мы участвовали в театральном фестивале «Пролог-2006», где впервые показали «Город Пень». Нас наградили дипломом за оригинальную постановку. В этот спектакль ребята много привнесли своего. И это стало еще одним из моих творческих убеждений при работе с детьми в «Ритм-театре» — основываться на импровизации ребят, замечать, как они чувствуют музыку в данный момент, как они ее передают, и уже затем придумывать хореографию.
Далее мы показали спектакль «Волшебная пудра» на музыку английских композиторов, ставший аллюзией на историю овечки Долли. И у нас в спектакле тоже была лаборатория, клонированные мыши. Детей это все очень захватывало.
— Расскажите, ребята каких возрастов занимаются в вашей труппе?
— Границы несколько условные, потому что мы всегда принимали всех ребят. В Гнесинской школе дети очень загружены и могут только до определенного периода выделять время для занятий в лаборатории. Потом они уже не успевают. Самые старшие ребята, которые были у нас, — это девятиклассники. Кстати сказать, в «Ритм-театре» занимаются вместе дети самых разных возрастов, и нужно их как-то объединить. Это непросто. По такому случаю в 2017 году я придумала спектакль «Заочкарье». В нем все участники играли одних и тех же героев: дети, которые помладше, отражали мир детства, а старшие ребята — взрослый мир. Там они уже якобы стали состоявшимися людьми — артист, пианист, детектив, хореограф, ученый…
— Какой спектакль «Ритм-театра», по вашему мнению, самый важный и показательный?
— Например, наше представление «Мы в метро» 2014 года. Почему я обратилась к этой теме?.. Мы все ездим в метро каждый день, это то, что нам всем близко и знакомо. Спектакль был построен таким образом, что каждая станция отражала определенную региональную традицию. Например, «Китай-город» — китайская музыка, «Римская» — комедия дель арте, а для «Автозаводской» звучала Пятая симфония Прокофьева, у нас она ассоциировалась со строительством завода. Также нам удалось включить и музыку современных малоизвестных композиторов. Джаз-рок характеризовал непростую жизнь пассажиров метро. В основном мы использовали музыку в записи, но что-то дети исполняли и сами. Ребята также сочинили рассказы о том, как они провели день в метро. Было интересно!
— Какие еще эксперименты ставите в «Ритм-театре»?
— Конечно, основное внимание уделено ритму. Например, мы работаем над разными ритмическими цепочками и используем палочки из системы еще одного известного ритмиста — Карла Орфа. В спектакле «Живой звук» мы проводили подобные эксперименты; например, ребята выстукивали канон восьмыми длительностями, а все действо сопровождалось стихами Юрия Левитанского.
Для многих постановок ребята должны придумать своего героя, подобрать костюмы, а затем на сцене прожить в избранной роли определенную историю. Этот небольшой актерский опыт помогает раскрепоститься, освободиться от эмоциональных зажимов.
— Вы столько всего придумываете! Что вас вдохновляет?
— Самые разные вещи! Например, замысел последнего спектакля «Город волн, или Утопия» сложился интуитивно. Я пошла на вечер авторской музыки Рабиновича-Бараковского, а одновременно в зале ГЭС-2 проходил концерт «Музыка затонувших кораблей». Под произведения Рабиновича-Бараковского было здорово воображать, как затонувший корабль стал подниматься наверх. И я решила сделать спектакль. Мне пришлось погрузить детей на дно, они все были в роли утонувших. И вот им удалось выплыть в город Волн, а рыбы сопровождали их. У каждого из «утопленника» была своя история, которую ребята придумывали самостоятельно. Зрители были под впечатлением от их рассказов!
— Как попасть в «Ритм-театр»?
— Это школьный факультатив. С ребятами мы занимаемся раз в неделю. К себе берем всех, главное — желание!
— А как проходят ваши занятия?
— Всегда по-разному. Когда еще нет готового сценария, мы устраиваем разминки, разыгрываем маленькие этюды, по возможности работаем с речью. Импровизируем с историческими событиями или придумываем свои ситуации. Это очень помогает развить фантазию.
— Как вы считаете, есть ли от природы неритмичные люди?
— Конечно, но чувствование ритмической пульсации можно воспитать. На этом и основана вся система обучения ритмике: человек, слабо чувствующий пульсацию и ритм должен научиться их ощущать, пропуская все через свое тело, через себя.
— Почему вы придерживаетесь системы Эмиля Далькроза?
— Прежде всего, я лучше знакома с его техниками. Но элементы из орфовской ритмики тоже применяю. Например, практикую body percussion, люблю использовать на занятиях подручные ударные и шумовые предметы. В основе системы Далькроза — импровизация, и это мне ближе!
— Как вы оцениваете преподавание ритмики в отечественной системе музыкального образования? Есть ли новые, интересные методы?
— Я пока не вижу, чтобы наши преподаватели отошли от старых канонов. Часто я наблюдаю просто-напросто примитивную хореографию. Да, есть красивые костюмы, синхронные движения, и подчас это всё. Знаю, что сейчас в МГДМШ им. С. С. Прокофьева появился ритмический театр. Очень надеюсь, что скоро они представят свои интересные находки.
Недавно на Знаменке прошли курсы повышения квалификации для педагогов-теоретиков, и я заметила у многих участников какой-то страх. Они боятся выйти за рамки, придумать что-то новое. Я показала спектакль лаборатории, но было ощущение, что наши гости не вполне восприняли его.
Конечно, нынче многое можно найти в интернете. Но в ритмике важны живой контакт и общение! Как говорил Далькроз: «Ритмическая гимнастика — это дело личного опыта». Освоив базовые навыки, ты должен найти что-то свое, а не только копировать. Хочется ощущать развитие, обмениваться опытом. Раньше к нам приезжали зарубежные ритмисты, и эти контакты тоже приносили большую пользу.
— В чем секрет вашего преподавания ритмики?
— У меня есть особое преимущество: я работаю без концертмейстера — играю и преподаю одновременно. И я считаю, что это очень важно. Ведь я сама сижу за роялем и импровизирую на ходу, стараясь придумать что-нибудь эдакое — для того, чтобы развить внутренний слух, выработать навык активного слушания у детей. Мне кажется, когда педагог сам может импровизировать за инструментом: показать смену размеров, придумать несложный контрапункт, сочинить легкую мелодию, — то и обучение ритмике будет увлекательным!
— Какие у вас планы на будущее?
— На последнем звонке мы обычно показываем наш спектакль, но что будет в этом году, я пока не знаю. Одна девочка предложила сделать постановку «Щелкунчика» в следующем сезоне. Мне понравилась эта идея. Поживем — увидим!
Анна Коломоец
